Как я обретаю в речах совершенство, пытаясь облечь недоступное ныне, меня восхищает Толстого наследство, но все же мы стали немного иными, мы стали жестокими, злыми, больными, мы встали, мы в рост поднялись над Москвою, над звездами алых, как пламя, рубинов, мы силой сравнялись с могучей волною цунами, что твердь сокрушает собою, и лижет точеные ноги Коллоса... а где-то - рассветы встают над водою, а кто-то к ответам не ищет вопроса, а где-то печалью пропитаны росы, а кто-то, как прежде, светлее и выше, а мы не рифмуем ни розы, ни слезы, нас тянет уже не к гитарам и крышам, мы будем кричать, но никто не услышит, мы злее - поэтому мы совершенней, а чувство вины оказалось излишним там, где по привычки ломаются шеи, там, где машинально ломаются пальцы - мы стали сильнее, так нам ли терзаться?